|
В 1919 году в Кузбассе на заимке близ Крапивино некие изверги нанесли смертельные раны художнику Владимиру Дмитриевичу Вучичевичу-Сибирскому, ученику и последователю признанных столичных живописцев Шишкина и Репина. Еще в советские поры краеведы знали, что убийцы были большевиками: портрет одного из них репродуцировался в брошюре 30-х годов, посвященной местным партизанам. Однако в брежневские времена писать открыто о большевистском статусе означенных душегубов было запрещено, поэтому, как правило, исследователи ограничивались дипломатичными формулировками: виноваты, мол, бандиты. А, поскольку бандиты и большевики – суть синонимы, никто и не спорил… В 90-е годы судьба невинноубиенного художника продолжала волновать общественность. Зловредной интеллигенции в 1994г. с большим трудом удалось инициировать региональную выставку к 125-летию Вучичевича, вырвать из цепких чиновных лап средства на реставрацию его картин, доведенных до непотребного состояния в областном краеведческом музее (об них только ноги не вытирали!), а также поставить в прессе вопрос об установке памятного знака на месте снесенного кладбища в Кемерове, где он и был похоронен. Памятный знак не установили. Хотя одну из премий, учрежденных для кузбасских художников, действительно назвали именем Вучичевича, и это правильно. Уютное писательское гнездышко В уютном писательском гнездышке тоже не дремали. Пока иные стихотворцы слагали гимны и всеми правдами и неправдами домогались почетного гражданства, а заместители самого авторитетного литературного вождя наших палестин Бориса Васильевича Бурмистрова сочиняли поэмы о прозрачных трусах (см. «Российский Репортер» №28), честный кузбасский прозаик Владимир Мазаев времени даром не терял.  Об обнаружил в архиве в метрической книге за 1919 год любопытную запись; из нее следовало, что Вучичевич погиб «от ран, нанесенных большевиками». Меж страниц этой книги оказалось подшитым также письмо лечащего врача Вучичевича, адресованное священнику: «Отец Александр! Умер в больнице художник Вучичевич – последствия ранения большевиков. Просим отпеть». Таким образом, два авторитетных свидетеля, священник и врач, утверждают: Вучичевича зарезали именно большевики. А поскольку Вучичевич скончался не сразу, а мучился после ранений около месяца, можно ли сомневаться, что священник и врач о политических пристрастиях убийц узнали от самого художника! (в подробностях вся эта история изложена в очерке Мазаева, опубликованном в журнале «Литературный Кузбасс»). Кто и зачем заказывал панихиду Местным ортодоксально настроенным писателям и журналистам находки Мазаева не понравились. Ни с того, ни с сего пылко запротестовала газета властных структур «Кузбасс»: документы, подписанные врачом и священником, объявили «неправильными», потому что Вучичевича, дескать, зарезали не большевики, а просто злодеи. Дописались даже до того, что в смерти Вучичевича обвинили врача: плохо лечил – значит, он и есть убийца. Пока газета «Кузбасс» яростно защищала большевиков и партизан от неудобных документов, писатель Мазаев обнаружил еще одно пикантное свидетельство. Выяснилось, что сама эта газета еще в 1926г. обнародовала статью за подписью некоего партфункционера Федякина. А в ней - черным по белому: «Вучичевича убили партизаны». Таким образом, газета «Кузбасс» напористо опровергает сегодня то, что публиковала почти 80 лет назад. Она оказалась более «идейной», чем в годы НЭПа, и переплюнула в деле защиты партизанщины и большевизма саму себя образца 1926 года! В свою очередь чиновные «культурные» круги на нынешнюю апологию большевизма отреагировали оперативно. И вот уже дается «добро» на особое «заседание круглого стола» под эгидой Департамента культуры, равно и на панихиду, заказанную в Знаменском соборе г. Кемерово в сентябре 2001г., разосланы специальные приглашения, и в них зачем-то нарочито подчеркнуто, что раненый Вучичевич «от госпитализации отказался, но впоследствии был доставлен в щегловскую больницу», и понять это можно так: убийцы в смерти Вучичевича не так уж и виновны, она воспоследовала из-за беспечности самого художника. Позже выяснили: приглашения писали в областном краеведческом музее, «Кузбасс» же устами Тамары Малышкиной анонсировал выход в свет некоего буклета, составленного именно теми, кто в упомянутой газете так бойко оспаривал находки Мазаева. Защитник Белого Дома А что же епархия? Знали ли пастыри Знаменского собора, присутствующие на панихиде в сентябре 2001г., о том, какую страшную запись оставил священник, их предшественник, в метрической книге местной Николаевской церкви в 1919 году? Верили ли они в правильность этой записи и в то, что она сделана по совести? Или они тоже оспаривали данные врача и священника, как это делала газета «Кузбасс»? Удивительное было бы кощунство: подвергнуть сомнению откровение уже давно скончавшегося священника накануне предстоящей панихиды… Как бы то ни было, и до панихиды, и после предпринимались неоднократные попытки объявить свидетельство покойного священника вымыслом, и власти более всего тяготели к трактовке биографии художника, отстаиваемой противниками Мазаева. Страсти особенно накалились, когда поэта Геннадия Юрова (того самого, что по сю пору в своих публицистических откровениях восторженно отзывается о нашумевшем водружении красного знамени на здании цирка в мае 1995г.) чиновники сделали почетным гражданином города Кемерово и создали «под него» альманах «Красная Горка». И дело совсем не в том, что Юров открыто в журналах, курируемых директором Дома Литераторов Бурмистровым, называет себя «участником защиты Белого Дома», хотя это достойно особой отметки, ибо практически все «герои Белого Дома» в стране уже давно и повсеместно превратились в политические трупы, а в Кемерове ходят в почетных гражданах. В конце концов, гарантированные Конституцией свободы пока еще никто не отменял, так что пусть чиновники социального блока городской администрации «крышуют» хоть путчистов, хоть фашистов – это дело их совести и их политических воззрений. Важно другое. Упомянутый альманах «Красная Горка», редактируемый Юровым, политически ангажирован, и нет ничего удивительного в том, что он продолжил дело по начатой газетой «Кузбасс» дискредитации свидетельств названного выше священника, отпевавшего Вучичевича. Игра на старом патефоне Можете себе представить, уважаемый читатель: мало того, что Юровский альманах опубликовал упомянутые документы о Вучичевиче без всяких ссылок на истинного автора находки, то есть на писателя Мазаева, так еще повторил все те же старые мотивы: священнику, де, веры нет, и церковные документы, стало быть, лгут. Таким образом, налицо готовность подвергнуть сомнению даже «погребальную» запись священника.< <К сему надо прибавить, что альманах напичкан ностальгическими стихами упомянутого защищавшего Белый Дом почетного гражданина про «цвет красный, революционный», который население города, оказывается, «считало знаменем своим» (что, в общем-то, историей Вучичевича не иллюстрируется никак), зарисовками памятника Ленина на фоне здания обкома КПСС 20-летней давности и фотографиями заместительницы главы города Ирины Федоровой и прочих чиновников в разных ракурсах. И после всего этого нам говорят, что власти – вне идеологии? Мы в это поверим, только когда городские верхи прекратят финансировать оскандалившийся журнал, уже давно превратившийся в явную политическую агитку в духе КПРФ, и демонстрировать «всенародную любовь» к защите Белого Дома. Пора спросить с них, на кого они работают. Уж наверное – не на Хасбулатова! Или его тоже в почетные граждане Кемерова запишем? Впрочем, мы уже ничему не удивляемся… Но вернемся к Вучичевичу. Пока кемеровские власти оказывали трогательное покровительство литераторам, переворачивающим с ног на голову историю трагической кончины художника и оспаривающим свидетельства близких Вучичевичу людей, о которых он не мог не думать в последние дни своей жизни (врач облегчал телесные страдания художника, священник же «врачевал» раны душевные), пока у всех на глазах спонсируемые властью газеты и альманахи глумились над памятью Вучичевича, подвергая сомнению если не подлинность, то, по крайней мере, правильность предсмертных записей, найденных Мазаевым, пока газета «Кузбасс» рассуждала о якобы недостаточном усердии врача, пытавшегося спасти художника, а в музеях кощунственно намекали на вину самого Вучичевича в собственной гибели, - аккурат в это время из Российского Государственного Исторического Архива (Санкт-Петербург) по запросу из Кемерова пришла целая пачка новых, неизвестных ранее, документов о роде Вучичевичей. Ксерокопирование в сумме более 4000 рублей пришлось оплатить из собственного кармана, потому что учреждениям культуры и музеям, так боевито настроенным в вопросе дезаргументации и очевидного передергивания интимных предсмертных свидетельств, касающихся Вучичевича, до новых разысканий, похоже, дела нет. Казна же Кузбасского литературного дома, видимо, пуста. Не удивительно: деньги потрачены на пьянки по случаю очередных Федоровских чтений и недавнего празднования 40-летия писательской организации. Сон в руку Как уже сообщал «Российский репортер» (№ 26), постановлением Правительства РФ Российский Государственный Исторический Архив (РГИА) закрывают на несколько лет и его здание на Сенатской площади в Петербурге передают в ведение Управления делами Президента РФ. Симптоматично, что новые документы о роде Вучичевичей найдены именно здесь. Дальнейшие разыскания, увы, становятся невозможными. Власти не то что не помогают, а мешают работе исследователей. Оно, конечно, понятно: в РГИА сосредоточен огромный массив документов о дореволюционной истории, это напоминает власть предержащим, по всей стране оберегающим и лелеющим культ «великих свершений» эпохи Ленина, памятниками коего утыканы все областные центры России, - так вот, это напоминает им, как уже было сказано, о временах «доленинских», когда художников не убивали. И нам вполне понятно теперь, почему в Кемерове на месте уничтоженной все теми же большевиками могилы Вучичевича, равно и захоронений тысяч его современников, до сих пор не установлено памятного знака. Власти упираются. Потому что для них подлинная память – это не разворошенные и сровненные с землею могилы дедов, а каменный уродец на главной площади Кузбасса. Этот гранитный истукан – не только символ страшных времен, когда убили Вучичевича. Чиновники вполне понимают: нельзя одновременно почитать «вождя мирового пролетариата», любуясь его изваянием из окон уютных кабинетов на площади Советов, и славить жертву большевизма Вучичевича. Отсюда – вполне логичное, может, инстинктивное даже, но скорее осознанное, желание оспорить, развенчать большевистский статус убийц художника, и, конечно, всячески препятствовать увековечиванию его памяти установлением хотя бы скромного обелиска на месте истребленного кладбища – тем более, что находилось оно в непосредственной близости от теперешней чиновной цитадели Кемерова, в районе нынешней филармонии. Вполне уверены, что ничего после нашей публикации не изменится. Потому что чиновные стаи – это непрошибаемый монолит, он цементируется жесткой тоталитарной вертикалью, которая в памяти как этической категории не нуждается. А то, что чиновники со свечкой в руках в церкви стоят – так это же не вера, а шоу: позируя перед телекамерами, не о душе они думают в те моменты, и не об оскверненных могилах. Кстати, о душе. Рассказывают, что давеча одному недавно назначенному литературному князьку, уже по должности своей обязанному содействовать изданию книг по местной истории, приснился удивительный сон. Будто бы сотни озабоченных мертвецов зачем-то настойчиво осаждают кабинет мэра города В. В. Михайлова. Стоят в приемной в длинной очереди, подходят по одному, заглядывают через дверь и монотонно произносят: «Мы уже устали ждать, когда ты выполнишь Постановление городской Администрации за № 251 от 23.12.1997г.». Дичь какая-то. Приснится же такое! Не сон, а анекдот. И что это за постановление? Какое отношение оно имеет к книгам и биографии Вучичевича? Впрочем, показательно, что, начавши печатать второй том «Страниц истории< <города Кемерово», в котором изложена история Вучичевича, Михайловская администрация дело до конца так и не довела: выпущена только десятая часть запланированного к изданию тиража. Минуло пять лет – а воз и ныне там: подписанные Михайловым Постановления не выполняются. А еще говорят, что сон – в руку. Врут, наверное… Вячеслав ТОГУЛЕВ.
|
